С начала освобождения хохлов от нацизма и советского клятого наследия, чернобрывая Оксанка свалила с Неньки в Британию и подцепила местного Джона. Очаровала борщом, салом в шоколаде и запрыгнула своей пихвой на его одинокий горб и меч.
Все два года их любовных утех и игрищ, Оксанка обхаживала мелкобританца- семь раз возила его в Свинарник, где накрывали столы дорогому будущему зятьку, несостоявшаяся тёща нагружала торбы с вкусняшками. И всё было хорошо, пока украинская проститутская натура не взяла своё, и бешенка подзалетела от другого меченосца.
Джон немного прихренел от новости, что в доме совсем скоро будет находиться уже два хохла, и показал украинке на дверь.
Оксанка теперь в ужосе, не знает шо робыть... да и сердечко разбыто..."Я думала, то у вас в груди шкварчит, а то шкварчала ваша папироса!"

Все два года их любовных утех и игрищ, Оксанка обхаживала мелкобританца- семь раз возила его в Свинарник, где накрывали столы дорогому будущему зятьку, несостоявшаяся тёща нагружала торбы с вкусняшками. И всё было хорошо, пока украинская проститутская натура не взяла своё, и бешенка подзалетела от другого меченосца.
Джон немного прихренел от новости, что в доме совсем скоро будет находиться уже два хохла, и показал украинке на дверь.
Оксанка теперь в ужосе, не знает шо робыть... да и сердечко разбыто..."Я думала, то у вас в груди шкварчит, а то шкварчала ваша папироса!"
